Настоящий текст подготовлен к мероприятию по 80-летию первого авианалёта 1-го Гвардейского минно-торпедного авиационного полка на Берлин 8 августа 1941 г. https://www.armspb.org/post/8-9-1941
Сегодня мы отмечаем 80-летие с первых налётов советской авиации на Берлин в годы Великой Отечественной войны. И в своём сообщении мне бы хотелось кратко описать исторический контекст этого знаменательного события.
Задумка о необходимости сбросить на Берлин бомбы возникла после первых бомбардировок Москвы.
22 июля и 24 июля 1941 г., через месяц после нападения нацисткой Германии на СССР, Москва подверглась немецким бомбардировкам, и если первый авианалёт удалось отразить, то второй оказался разрушительным.
Тогда-то у командующего авиацией Военно-Морского Флота Сергея Фёдоровича Жаворонкова и у Народного комиссара Военно-морского флота Николая Герасимовича Кузнецова родилась идея об ответном ударе, этаком символическом жесте, который должен был бы продемонстрировать Германии, что ей, несмотря на все новости об успешных бомбардировках Москвы, ещё рано праздновать победу и что советская армия и советская авиация, несмотря на все поражения, не разбиты и ещё могут задать немцам жару.
Кузнецов поручил специалистам штаба ВВС проанализировать возможность реализации такой операции. Вердикт был таков: операция чрезвычайно опасна, но реализуема в том случае, если самолёты будут вылетать с аэропорта Кагул на острове Эзель (Сааремаа) Моонзундского архипелага в Балтийском море и будут брать ограниченный запас фугасов.
Предполагалось, что удар должен быть нанесён силами минно-торпедной и бомбардировочной авиации Краснознаменного Балтийского и Черноморского флОтов. Однако несмотря на свой высокий пост, Кузнецов самолично не имел полномочий отдать такой приказ.
26 июля он обратился в Ставку с готовым планом операции. Затея была рискованной и не несла очевидных стратегических преимуществ, но Сталин план одобрил, хотя и посчитал, что участие в операции авиации Черноморского флота не является целесообразным. Кроме того, Сталин решил ограничить ударную группу лишь двумя эскадрильями Балтийского флота. Вполне возможно, что он не был уверен в успешности операции и не хотел отвлекать значительные авиационные силы от обороны страны.
Подготовка и руководство операцией была возложены непосредственно на командующего ВВС ВМФ генерал-лейтенанта Жаворонкова.
Для нанесения удара по Берлину выбор пал на 1-й минно-торпедный авиационный полк Военно-воздушных сил Балтийского флота. Жаворонков лично прибыл на аэродром Беззаботное под Ленинградом, где располагалась база полка, чтобы сообщить об этом командиру полка Евгению Николаевичу Преображенскому. Выслушав решение Ставки, Преображенский вызвался быть командиром ударной группы. Флаг-штурманом операции был назначен капитан Пётр Ильич Хохлов. Для выполнения миссии было отобрано 15 экипажей.
Командирами звеньев Преображенский назначил командира 1-й эскадрильи капитана (Андрея Яковлевича) Ефремова, командира 2-й эскадрильи капитана (Василия Алексеевича) Гречишникова, командира 4-й эскадрильи капитана Беляева и помощника командира 4-й эскадрильи старшего лейтенанта (Афанасия Ивановича) Фокина. Звено управления возглавил командир 3-й Краснознамённой эскадрильи капитан (Михаил Николаевич) Плоткин. Получив приказ, экипаж стал готовиться к вылету.
Подготовка операции шла в строжайшей секретности. Никто из лётного состава, за исключением Преображенского и, возможно, Хохлова, не знал ни куда им придётся передислоцироваться, ни какую цель им предстоит поразить.
Лишь за сутки до вылета об операции узнал и командующий ВВС Северного фронта Александр Александрович Новиков.
В то же время руководивший очень непростой операцией по транспортировке авиационных мин из Ораниенбаума на Эзель начальник минной обороны контр-адмирал Юрий Фёдорович Ралль вовсе не был поставлен в известность, для чего были предназначены эти бомбы.
Трое суток шла напряжённая подготовка авиагруппы к перелёту на оперативный аэродром, и 4 августа[1] ударная группа перелетела на расположенный на острове аэродром Кагул, к этому времени специально переоборудованный для того, чтобы принять тяжёлые бомбардировщики ДБ-3.
Уже на следующий день после прибытия ударной группы на остров был совершён разведывательный рейд. Экипажи взяли полный запас горючего и бомб — как бы для полёта на город Берлин — и поднялись в воздух. Бомбы были сброшены на ближний объект — порт Свинемюнде.
Военная обстановка с каждым днём ухудшалась. Моонзундские острова не были достаточно хорошо защищены. К началу августа уже было понятно, что в скором времени они будут захвачены, и бомбардировки Берлина станут невозможными. Так что для выполнения миссии оставалось очень мало времени.
При этом операция была чрезвычайно сложной и опасной.
Бомбардировщики должны были лететь 700 километров над морем до города Штеттин, а затем – ещё 120-130 километров над землёй до Берлина. Чтобы избежать обнаружения, лететь было необходимо на близкой к максимальной высоте — 7000 метров. Времени на полёт при условии одного захода на цель требовалось порядка семи часов. Поскольку днём самолёт можно было легко увидеть и сбить, бомбардировки следовало проводить в самое тёмное время суток: с часу до двух ночи. Это означало, что вылетать следовало в 9-10 вечера, а возвращаться в 4-5 утра.
По расчётам горючего должно было хватить для того, чтобы долететь, сбросить бомбы, развернуться и вернуться на аэропорт.
От штурманов требовалось особое мастерство: определить местоположение самолёта над морем при плохой видимости чрезвычайно трудно, в этих условиях ориентирование возможно лишь по компасу, точному расчёту времени и скорости полёта с поправкой на метеоусловия. В случае даже небольшой штурманской ошибки при выходе на цель и удлинении маршрута самолёт мог и не дотянуть до Кагула. В такой ситуации самолёт следовало посадить на воду или на занятую противником территорию. В последнем случае бомбардировщик необходимо было сжечь, а затем пробиваться к своим через линию фронта.
Поэтому Преображенский выбирал наиболее опытных и умелых специалистов: помимо упомянутого Хохлова в операции были задействованы следующие штурманы: старший лейтенант Надха, лейтенант Котов, старший лейтенант Серебряков, старший лейтенант Сергеев, капитан Троцко, лейтенант Чубатенко, капитан Буланов, лейтенант Рысенко, лейтенант Швецов, лейтенант Шевченко, старший лейтенант Хабибулин, старший лейтенант Волков.
Лётчики и штурманы тщательно изучили карту Берлина. Каждому самолёту был выделен свой военный объект, чтобы как можно шире рассредоточиться над городом Берлином и охватить бомбардировкой весь город. Основными объектами бомбового удара являлись танкостроительный и авиамоторный завод «Даймлер-Бенц», заводы «Хейнкель», «Фокке-Вульф», «Шварц», «Симменс», «Цеппелин», железнодорожные станции и электростанции. Запасными целями являлись города Штеттин (третий морской порт Германии после Гамбурга и Бремена) и Кёнигсберг. Задачей каждого экипажа самолёта было долететь до главной цели — Берлина. И только в случае технических неполадок разрешалось сбросить бомбовый груз на запасную цель.
Наконец, в ночь на 8 августа 13 самолетов стартовали курсом на столицу Германии. Полк шел тремя группами: первую вел Преображенский, вторую —Ефремов, третью —Гречишников. Полет прошёл без осложнений. Для немцев налёт оказался совершенно неожиданным: режим светомаскировки не соблюдался ни на Балтийском побережье, ни в Берлине. Так что ударная группа смогла успешно сбросить бомбы и улететь прежде, чем немцы успели задействовать ПВО.
За первым налетом последовали другие. В течение месяца летчики Преображенского направляли свои бомбардировщики ДБ-3 в глубокий тыл Германии, бомбили военно-промышленные объекты не только Берлина, но и других городов — Штеттина, Данцига, Свинемюнде и Кёнигсберга. Поскольку самолётов было мало, серьёзного ущерба эти вылазки не нанесли. Однако свою главную цель: создать нужный психологический эффект – они достигли в полной мере.
После эвакуации Балтийского флота из Таллина, закончившейся 30 августа, стало понятно, что со дня на день будут захвачены и Моонзундские острова. Последний вылет состоялся 4 сентября. После этого преображенцы вернулись под Ленинград. Теперь им предстояло вести оборону на Ленинградском фронте. К тому времени в полку осталось совсем мало самолетов, но летчики воевали не числом, а умением.
За исключительное мужество и героизм личного состава 18 января 1942 года 1-й минно-торпедный авиационный полк, которым командовал Е.Н. Преображенский, получил звание гвардейского. И это был первый авиационный полк ВМФ, удостоенный такой чести.
[1] По другим данным, 2-го августа.
Comments