Праздник со слезами на глазах…

Приводим публикацию Альвины Аветисян на её странице вконтакте. Вместе с сестрой и родителями они приехали из Подмосковья в Новгородскую область 7 мая 2019 г., присутствовали на торжественном перезахоронении Осепа Григорьяна (Овсепа Григоряна) с его боевыми товарищами. Об этом памятном дне было ранее на сайте армянской автономии. Альвина - дочь Сусанны Григорян-Аветисян, внучатой племянницы Овсепа Григорьяна, который погиб в самом начале Великой Отечественной в августе 1941-го совсем юным - ему было почти столько же, сколько Альвине. Потому очень трогательно читать эти строки.

Альвина Аветисян

Для нас этот День Победы действительно «праздник со слезами на глазах». Эту годовщину Дня Победы в Великой Отечественной моя семья, я, отмечаем с особым чувством внутри и с именем нашего прадеда, которое теперь уже не будет считаться именем без вести пропавшего бойца. Теперь, благодаря Поисковому отряду "Новгородец" (@poisknovgorodec), благодаря Армянской общине Санкт-Петербурга и Ленинградской области (@bvagan), Великого Новгорода, мы смогли встретиться с этой частью истории нашей семьи.

Шагая два дня назад по лесу Новгородской области, территории, усыпанной телами убитых советских солдатов, которая немало увидела в военное время, к точке, где был убит и на скорую руку прихоронен (скорее всего, местными жителями) Григорян Осеп Арутюнович, где он пролежал потом 75 лет до того, как его останки были найдены, я пропиталась очень странным чувством, смешивающем ужас, страх и огромное нежелание, чтобы такое когда-нибудь еще повторилось. Родом из Нагорного Карабаха, через Карелию почти мой ровесник Осеп получил личный медальон - клочок бумажки в капсуле с именем и личными данными, написанными еле читаемым карандашом, попал на Лужский оборонительный рубеж (рубеж 1941 года с целью задержать наступление группы армий «Север» на Ленинград), где он в свои какие-то 19 лет (или 21 год) встретил свою смерть. Не жутко ли? Прибавить к этому еще и вес всего того оборудования, которое ему приходилось носить с собой, параллельно рассчитывая выданной ему артиллерийской буссолью направление планируемого удара, отстреливаясь от противников.

Не отстрелялись. Так и остались там, рядышком, в составе одного расчета — мой прадед, предположительно наводчик, трое его товарищей-стрелков и, возможно, капитан их расчета, с уцелевшими тремя касками и противогазами, с бритвенным станком, двумя расческами, банкой и бутылкой, двумя ботинками, разного размера каждый, и двумя на всех медальонами. Нам повезло - наш медальон находился рядом с прадедом, еще и читаемый, а что насчет тех, кто в этот страшный момент был рядом с ним? Стоя на торжественной церемонии перезахоронения останков моего прадеда и его безымянных товарищей по жизни и по смерти, по желанию побыстрее вернуться домой, не знаешь, как сдержать слезы от горечи, сожаления и обиды за тех, кто так и остается без имени и без родных людей, которые пусть редко, но могут и знают, куда приехать почтить их память.

Прадедушка мой, Осеп, милый, только ты знаешь, кто был там с тобой, передай им, что они не чужие, что они такие же герои, которые погибали, но не сдавались, и покойтесь с миром!

Мы вас не забудем!