В 2021 году выдающемуся композитору Александру Спендиаряну исполнилось 150 лет. Также исполнилось 125 лет со дня судбоносной встречи с Н.А. Римским-Корсаковым, 95 лет как он получил звание Народного артиста Армянской ССР.
В 2021 году помимо Еревана юбилейные мероприятия прошли и в Санкт-Петербурге, в т.ч.:
26 мая показ фильма в Музее Римского-Корсакова https://www.armspb.org/post/anons-26-5-2021
20 ноября "удалённая" экскурсия в Музее в Ереване для участников мероприятия в Библиотеке №10 https://www.armspb.org/post/museum-20-11-2021
21 ноября концерт https://www.armspb.org/post/spendiaryan-21-11-2021
Круглые даты - это лишь повод вспомнить жизнедеятельность и наследие больших творцов. И в 2022 году есть повод вспомнить Александра Афанасьевича - 55 лет, как в 1967 году в Ереване открылся Дом-музей композитора. Напомним, в 1924 году правительство Армении пригласило Спендиаряна переехать в Эривань и возглавить музыкальную жизнь республики. Этот период ознаменован расцветом композиторской, педагогической и общественно-музыкальной деятельности Спендиаряна.
Внизу статья сотрудника Музея А.А. Спендиаряна в Ереване Инессы Хачатрян, опубликованной в 2021 году на русском в газете Ереванской государственной Консерватории им. Комитаса «Еражишт» (Музыкант). Статья получена от автора. В текст внизу добавлены гиперссылки для большей информативности читателей.
«Осуществленная мечта»
Инесса Хачатрян (Ереван)
В 1896 году Александр Спендиарян окончил юридический факультет Московского императорского университета с медалью высшей степени.
В то время он уже довольно активно занимался творческой деятельностью, брал уроки композиции и теории музыки у Н.С. Кленовского. Однако свои дальнейшие мечты и надежды в области музыкального творчества того времени он связывал с именем Николая Андреевича Римского-Корсакова.
«До моего знакомства с Римским-Корсаковым я далеко не был уверен, несмотря на похвалы Николая Семеновича Кленовского и некоторых других музыкантов, - обладаю ли я достаточными данными для того, чтобы всецело посвятить себя композиторской деятельности и совершенно игнорировать мое университетское юридическое образование; единственным музыкантом, которому я мог бы доверить решение этого вопроса, представлялся мне в то время - уже мой самый любимый композитор – Римский-Корсаков. И вот я стал мечтать о возможности показать когда-нибудь ему мои сочинения, и в случаи одобрительного о них отзыва, сделаться его учеником. (Спендиаров о музыке, Автобиография, стр. 16-17)
В 1896 году, сразу после государственных экзаменов Спендиарян, не дав себе отдохнуть и успокоиться, отправился в Петербург. Оставив вещи у сестры Лизы, он в то же утро поспешил к своему другу, скрипачу Иоаннесу Налбандяну.
«Я жил на Ивановской улице. Он явился ко мне без всякого предупреждения, - рассказывал через много лет Налбандян. – Волновался, помню, ужасно. Он спросил меня: «Знаком ли ты с Римским-Корсаковым?» - (Да как же я мог быть незнакомым с ним, если я уже преподавал в то время в консерватории!) - «Не можешь ли ты узнать… Умоляю, поговори с ним… Я хочу у него учиться!»
Я встретился с Римским-Корсаковым на следующий же день. Это было в консерватории, на третьем этаже… Я передал Николаю Андреевичу Сашину просьбу.
«Приехал очень талантливый юноша, - сказал я ему. - Он жаждет, чтобы Вы его выслушали, жаждет брать у Вас уроки!» Римский-Корсаков к словам моим отнесся весьма благосклонно.
Он назначил день и час, и вот мы приехали. Помню, это было днем. Николай Андреевич вышел к нам в переднюю. Надо было видеть Сашино лицо, когда он подходил к нему! Столько благоговения! Я любовался тем, что он мог так чувствовать…» (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 45).
Римский-Корсаков ввел его в гостиную, где имел обыкновение заниматься с учениками. Там пахло лавром от недавно поднесенных венков и сиренью – любимыми цветами Николая Андреевича. Обросшее седеющей бородой лицо композитора с бледными скулами и еле различимыми сквозь стекла очков глазами казалось суровым и недоступным. Терпеливо выслушав порывистые речи молодого Спендиаряна, он предложил ему оставить свои работы для просмотра.
В последующие дни Александр Афанасьевич пережил все муки ожидания. Как было условлено с Корсаковым, он пришел за ответом 10 мая. Николая Андреевича на оказалось дома. Спендиаряну передали визитную карточку, исписанную мелким, неразборчивым почерком:
«Николай Андреевич Римский-Корсаков, - прочел он на карточке, - просмотрев сочинения г-на Спендиарова, пришел к заключению, что у него есть несомненные способности и стремление к правильности и что заниматься ему следует непременно. Конечные результаты предсказывать всегда опасно, но все данные для серьезных занятий композицией есть. Он очень извиняется, что не может быть дома, так как должен был уехать для осмотра дачи.» (Из письма Н.А. Римского-Корсакова, хранится в архиве А. Спендиаряна в Музее искусства и литературы им. Е. Чаренца).
Всегда крайне скромный, не терпящий похвал Спендиарян вдруг почувствовал неудержимое желание говорить о себе, о полученном им праве всецело отдаться творчеству.
Это событие он считал одним из самых важных в своей жизни.
«Николай Андреевич признал у меня наличие всех данных для посвящения себя самым серьезным занятиям композицией, - записал он впоследствии в автобиографии, - и выразил согласие стать моим учителем. Великую радость и несказанное удовлетворение испытал я и только с тех пор уверовал в свои силы…». (Спендиаров о музыке, Автобиография, стр.17).
Занятия Римского-Корсакова с Александром Афансьевичем начались в сентябре 1896 года с контрапункта строгого стиля и закончились в мае 1900 г.
Занимался Спендиарян упорно, с увлечением и быстро достиг больших успехов.
Вокруг Римского-Корсакова группировались множество музыкантов, преимущественно его ближайших учеников. Постоянно собирались они у своего учителя на квартире. Римский-Корсаков ввел в их среду и Спендиаряна. Он здесь знакомится с тогда уже известными композиторами А.К. Глазуновым, А.К. Лядовым, А.С. Аренским, Ф.М. Блуменфельдом, Я.Я. Витолем, М.М. Ипполитовым-Ивановым, С.Н. Василенко, А.В. Оссовским и со многими другими музыкантами, дружба с которыми продолжалась на протяжении всей его жизни.
«Познакомил меня с А.А. Спендиаровым наш общий учитель Н.А. Римский-Корсаков приблизительно в конце 90-ых годов. Он был чрезвычайно доволен результатами работ Александра Афанасьевича, видя в нем даровитого композитора и серьезного музыканта, легко овладевающего техникой письма. (…) Как личность, Александр Афанасьевич пользовался всеобщей любовью. Это был человек обаятельный, кристаллический честный, скромный и бесконечно добрый… Мое знакомство с Александром Афанасьевичем мало-помалу перешла в тесную дружбу… Он был мне всегда близок и дорог, как музыкант с безупречной, широкой, разносторонней техникой.», - писал в своих воспоминаниях о Спендиарове Александр Глазунов. (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 67).
В 1900 г., окончив обучение у Корсакова, Спендиарян написал свое первое симфоническое произведение «Концертную увертюру».
«Концертная увертюра, как все новинки Римского-Корсакова и его учеников, была проиграна в Придворном оркестре на канале Грибоедова. Римским-Корсаковым она на репетиции была одобрена и допущена к исполнению на Павловском вокзале», - писал А.В. Оссовский. (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 72).
Это произведение впоследствие Александр Афанасьевич посвятил своему великому учителю.
«Многоуважаемый Александр Афанасьевич! Сердечно благодарю за посвящение увертюры, о чем я сейчас написал господину Бесселю...
Ваш Н. Римский-Корсаков.» (Из письма Н. Римского-Корсакова к Спендиаряну, хранится в архиве А. Спендиаряна в Музее искусства и литературы им. Е. Чаренца).
«После окончания занятий с Римским-Корсаковым Александр Афанасьевич продолжал регулярно приезжать в Петербург на 2-3 месяца зимнего сезона… Во время этих наездов он неизменно посещал Николая Андреевича, показывал ему свои работы», - писал друг композитора Г. А. Меликенцов. (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 95).
В мае 1905 года Спендиарян закончил работу над симфонической картиной для большого симфонического оркестра на стихотворения М. Лермонтова «Три пальмы».
Осенью 1905 года симфоническая картина «Три пальмы» была исполнена под управлением автора в Петербурге, в зале Дворянского собрания.
«На одном из русских симфонических концертов в Дворянском собрании под управлением Спендиарова было исполнено его новое сочинение «Три пальмы». На этом концерте он выявил себя как способный дирижер. Это произведение восхитило тогда слушателей своей свежестью и мелодичностью, тонкой гармонией и оркестровкой. Особенно понравился эпизод прибытия и ухода каравана с сопровождением колокольчиков, которые Николай Андреевич Римский-Корсаков, шутя, назвал «Спендиарофон»…», - писал композитор, дирижёр, ученик Римского-Корсакова М.О. Штейнберг. (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр.123-124).
«После концерта был ужин, где - не помню, кажется у Вышеградских. Я слышала, как Римский-Корсаков сказал Глазунову: «Нам с тобой такого каравана не написать, для этого надо родиться восточным человеком.» (Отрывок из письма Варвары Леонидовны Спендиаровой. М. Спендиарова Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 124).
27 ноября 1908 года Александр Спендиарян удостоился музыкальной премии имени Глинки за симфоническую поэму «Три пальмы». Этой же премии в последствии удостоились его легенда «Беда-проповедник» и мелодекламация «Мы отдохнем».
В 1912 году известный русский балетмейстер Михаил Фокин предложил Спендиаряну поставить балет «Семь дочерей короля джинов» на основе музыки симфонической картины «Трех пальм». Александр Афанасьевич отнесся к этой идее сочувственно и даже написал специально для балета музыку пролога. 3 и 4 –ого января 1913 году в Берлинском театре «Кроль» состоялась премьера балета, на котором присутствовал сам композитор с супругой. В главной роли выступила звезда русского балета Анна Павлова. Костюмы и декорации были выполнены художником Борисом Анисфельдом.
Произошедшее в конце марта столкновение бастующих учеников Петербургской консерватории с полицией и конными казаками, пустившими в ход нагайки, последовавшее за этим опубликованное 30 марта в московской газете «Русские ведомости» открытое письмо Римского-Корсакова в поддержку учащихся, стала поводом исключения из консерватории 101 учащегося и увольнение профессора Римского-Корсакова, по мнению властей главного коновода забастовки за дерзкое, печатное выражение порицаний действиям дирекции и противодействие ее стараниям возобновить занятия».
По этому поводу Александр Афанасьевич 23 марта 1905 года в свою очередь выступил с открытым письмом в газете «Русь».
«Дорогой Николай Андреевич! Высоко ценя в Вас честнейшего и прямого человека и благоговейно преклоняясь перед огромным значением Вашим в русском искусстве, выражаю искреннее сочувствие Вашему справедливому и благородному протесту, высказанному в письме директору Санкт-Петербургской консерватории и не могу подавить в себе чувство глубокого негодования по поводу вызванного этим протестом увольнения Вас из консерватории, факта, постыдного для уволивших, невероятного и небывалого. Ваш ученик Спендиаров.» (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 113).
Скандал принял европейский масштаб. От звания почетных членов Русского Музыкального Общества отказались многие русские и зарубежные музыканты, бойкотировали выступления в концертах общества. К сожалению, бурные события, участником которых Римскому-Корсакову пришлось стать, подорвали его здоровье.
Смерть Николая Андреевича ужасно расстроила Спендиаряна.
«Глубоко потрясенные ужасными известием о безвременной кончине дорогого, глубоко любимого учителя моего Николая Андреевича, я и жена моя всем сердцем разделяем великое горе, постигшее Вас и детей Ваших, великое горе всего музыкального мира» (Из письма Спендиарян к жене композитора Надежде Николаевной Римской-Корсаковой). (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 149).
«Какая страшная пустота будет теперь ощущаться русскими музыкантами и всеми его поклонниками, а в особенности нами, его учениками…», - писал он своему другу Георгию Меликенцову. (М. Спендиарова, Летопись жизни и творчества А.А. Спендиарова, стр. 150, отрывок из письма).
На состоявшемся 10 июля 1908 года первом симфоническом вечере, посвященном памяти Николая Андреевича, была исполнена сочинённая Спендиаряном «Прелюдия на смерть Римского-Корсакова».
Александр Афанасьевич написал ее за несколько дней.
Римский-Корсаков был учителем Спендиаряна в самом высоком и благородном смысле этого слова. Он помог ему разобраться в сложной, полной противоречий художественной жизни того времени, выработал у него тонкий художественный вкус и безукоризненную композиторскую технику.
В мемориальной комнате дома-музея Спендиаряна на стеллаже до сих пор хранятся ноты произведений любимых композиторов Александра Афанасьевича –Николая Андреевича Римского-Корсакова и Петра Ильича Чайковского.
Comments